"Я так больше не могу" - учитель рассказала, почему покидает школу со слезами на глазах: жаль, что это не единственный случай

Тишина в школьном кабинете после окончания уроков — особая, звонкая. Именно в ней слышно, как рушатся мечты и иссякает призвание. Елена Сергеевна проводит ладонью по столешнице своего учительского стола, чувствуя под пальцами шероховатости и царапины — немые свидетельства пятнадцати лет жизни. Каждая отметина — это история: вот след от пролитых чернил нерадивым первоклашкой, а здесь — отпечаток от кружки, согревавшей руки во время ночных проверок тетрадей. Теперь это всего лишь воспоминания. Ее уход — не просто статистика в отчете отдела кадров. Это симптом системного кризиса, который заставляет лучших педагогов страны с облегчением прощаться с когда-то любимой работой.

«Знаете, что ранит больше всего? — тихо произносит Елена Сергеевна, аккуратно укладывая в картонную коробку памятные подарки от выпускников. — Не сам факт того, что я ухожу. А то, что я испытываю не грусть, а искреннее облегчение. Я, когда-то готовая прыгать до потолка от счастья, получив направление в эту школу, теперь буквально считаю дни до своего освобождения. Вот что по-настоящему пугает».

Ее история — лишь одна из тысяч. Согласно последним исследованиям, две трети российских педагогов — 67% — серьезно рассматривают возможность покинуть профессию. За этими сухими цифрами скрываются личные драмы людей, которые когда-то мечтали менять мир к лучшему, давая знания новым поколениям.

Разбитые идеалы молодых специалистов. «Я была полна наивных иллюзий», — признается 26-летняя Марина, смахивая скупую слезу, вспоминая свой первый и последний учебный год в стенах общеобразовательной школы. Красный диплом престижного педагогического вуза, победы в профессиональных конкурсах, горящие энтузиазмом глаза.

«Помню, как готовила свое первое занятие по литературе, посвященное творчеству Пушкина, — делится она. — Принесла настоящие восковые свечи, состарила на чае бумагу для писем, устроила для детей целый театрализованный салон. Воспитанники были в полном восторге».

Эйфория длилась недолго. «Уже спустя неделю меня вызвала к себе завуч, — продолжает Марина. — Спросила: «Какие еще салоны? У нас Всероссийские проверочные работы на носу, а вы тут непонятным творчеством занимаетесь! Где ваши таблицы с показателями? Где графики успеваемости?». Кажущаяся приличной базовая ставка в 45 тысяч рублей на практике обернулась кабалой — бесконечными отчетами, планами, проверками и мониторингами, не оставляющими времени на реальное преподавание.

Удушающая власть бюрократии. «Только за последние четыре недели я подготовил 74 различных отчета», — с горькой улыбкой констатирует Сергей Петрович, учитель физики с двадцатилетним стажем, демонстрируя внушительную папку с документами. «А знаете, сколько часов я потратил за этот же период непосредственно на подготовку к своим урокам? Всего три. Три часа на целую неделю! Все остальное время съедает это бумажное варево».

Его официальная заработная плата — 58 тысяч рублей за полторы ставки, классное руководство и заведование учебным кабинетом — со стороны выглядит достойно. «Но какой ценой она дается? — задает риторический вопрос педагог. — Я уже и не вспомню, когда последний раз ужинал с собственной семьей в будний день. Возвращаюсь домой затемно, в десять вечера, а в портфеле еще лежит стопка тетрадок, которые нужно проверить к утру».

Фронт работ с родителями. «Современные мамы и папы — это отдельный, особый вид испытаний», — Наталья, экс-учитель начальных классов, до сих пор не может без содрогания вспоминать свой последний рабочий день.

«Выставила ученику четверку за контрольную работу. Самую обычную, объективную четверку! На следующий день ко мне в класс буквально ворвалась разгневанная мама этого ребенка… с адвокатом. Вы представляете? С адвокатом! Они требовали провести полную психолого-педагогическую экспертизу работы третьеклассника и грозили подать иск в суд за причинение морального вреда. А директор вместо того, чтобы защитить своего сотрудника, посоветовала мне «пойти на компромисс» и не создавать конфликт».

Истинная цена призвания. «Когда я только устраивалась в школу, мне озвучили базовый оклад в 42 тысячи, — рассказывает Ольга, ранее преподававшая английский язык. — На словах звучало вполне прилично, не так ли? Но это была ловушка. Чтобы получить эти деньги, нужно было взять полторы ставки, вести классное руководство, организовать факультатив… В итоге я трудилась по 12–14 часов в сутки, без выходных».

Сейчас она успешно преподает в частной языковой школе. «Знаете, в чем принципиальная разница? Дело даже не в деньгах, хотя сейчас я зарабатываю в три раза больше. А в том, что ко мне здесь относятся с уважением. И я сама снова начала себя уважать».

Взгляд из бизнеса. Статистика трудоустройства бывших педагогов поражает своим разнообразием. Из школы они уходят в HR-специалисты, бизнес-тренеры, редакторы, корпоративные коучи. Их высоко ценят за невероятную организованность, умение работать с аудиторией и феноменальную стрессоустойчивость.

«Учителя — это золотой кадровый резерв для любой компании», — утверждает HR одной из крупных компаний Марина Светлова. «Они в совершенстве владеют навыками тайм-менеджмента, умеют планировать, организовывать процессы, гасить и разрешать конфликты, работать с гигантскими массивами документации. Но главное их качество — это способность достигать поставленных результатов в условиях хронического цейтнота и ограниченных ресурсов. Такие сотрудники на вес золота».

Заключение

Елена Сергеевна в последний раз закрывает дверь своего кабинета. На столе остаются лишь табличка с ее именем и любимая кружка — тот самый подарок от выпускников с гравировкой «Лучшему учителю».

«Знаете, что я осознала за эти пятнадцать лет? — говорит она, прячая навернувшиеся слезы. — Быть учителем — это гораздо больше, чем просто работа. Это настоящее призвание, служение. Но нынешняя система требует от нас быть клерками, статистиками, надсмотрщиками. А я ведь всего лишь хотела учить детей любить литературу...»

В коридоре раздается звонок. Обычный, будничный. Для кого-то он зовет на перемену, для кого-то — на урок. А для Елены Сергеевны это — последний звонок. Тихий, трагический и полный облегчения. Ее уход — это не итог, а громкий сигнал тревоги для всей системы, которая, теряя лучших, обрекает на проигрыш всех: и самих учителей, и детей, и все общество в целом.

Рекомендуем прочесть:

• Первое правило хранения моркови — метод советских агрономов: как обрезать, как сушить и кода в погреб опускать: ни одна не пропадет
• Томление — секрет нежности: любое мясо, приготовленное таким способом, тает во рту — делюсь рецептом
• Лучше оливок и маринованных огурцов: готовлю вкуснющую замену из обычного винограда
• Главная угроза укоренению: ошибка, уничтожающая весь урожай пеларгоний